Нормальное и патологическое суперэго
Нормальное суперэго можно отличить от патологического суперэго следующим образом: оно занимается нюансированием моральных суждений, принимая во внимание реальность и гуманные соображения, а не вынося абсолютное моралистическое осуждение. Нормальное суперэго имеет траекторию развития, основанную на эмоциональной проработке отказа от объектов и их атрибутов; по сути, оно является проявлением принципа реальности, а не принципа удовольствия или инстинкта смерти. Это продукт эмоциональной проработки столкновения между нарциссическим стремлением к тому, чтобы реальность подчинялась воле индивида, и осознанием, отчасти основанным на любви к объекту, того, что это разрушительно для объекта, т.е. его можно рассматривать как продукт функционирования депрессивной позиции.
В отличие от патологического суперэго, нормальное суперэго продолжает развиваться на протяжении всей жизни, в среднем и пожилом возрасте, по мере того как нарциссические травмы встречаются и прорабатываются. Ингхэм (2007) привел убедительный пример развития нормального суперэго в юности и молодости и связь с развитием патологического и здорового нарциссизма, анализируя образ Пипа в романе «Большие надежды» Диккенса.
Развитие нормального суперэго не означает, что патологическое суперэго прекращает свое существование; оно продолжает оставаться потенциальной возможностью регрессии в моменты стресса, особенно в ответ на нарциссическую травму и фрустрацию. Когда Фрейд писал о трудности оплакивания утраченного объекта, он отмечал, что «по общему наблюдению, люди никогда не отказываются добровольно от либидинальной позиции ….. Это противостояние может быть настолько интенсивным, что происходит отказ от реальности» (Freud, 1917a, p. 244). Из этого замечания Фрейда следует, что реакция отказа от реальности также никогда не бывает полностью или окончательно отброшена и остается возможной.
Полный обзор литературы, посвященной связи между примитивным или патологическим нарциссизмом и патологическим Суперэго, выходит за рамки данной книги. В работе Ингхэма (2007) это сделано на основе литературных данных, а Кернберг (1974) дал наиболее клинически точное описание этой связи, подчеркнув, например, неинтегрированную и, следовательно, амбивалентно-агрессивную природу суперэго при некоторых формах нарциссического расстройства.
_________
Vic Sedlac. The Psychoanalyst’s Superegos, Ego Ideals and Blind Spots: The Emotional Development of the Clinician — The New Library of Psychoanalysis
ТЯЖЕЛАЯ ПАТОЛОГИЯ СУПЕР-ЭГО (Отто Ф.Кернберг)
Переходя от темы влияния нормального или умеренно патологического Супер-Эго на любовную жизнь пары к вопросу о последствиях тяжелой формы патологии Супер-Эго, мы начнем с утверждения о том, что чем больше патология, тем более ограничена и сфера допустимого для партнеров. Тяжелая форма патологии Супер-Эго также выражается в жестких рационализациях идентификации с примитивным Супер-Эго у одного или обоих партнеров, в “коллекционировании несправедливостей”, предполагаемом предательстве и идеях отмщения, во враждебной отчужденности.
Тяжелая психопатология функций Супер-Эго приводит к безразличной пренебрежительности и откровенной враждебности, выражающих примитивные уровни агрессии, которая начинает преобладать и зачастую разрушает пару. Парадоксальным образом, на ранних стадиях активизации подобной тяжелой патологии Супер-Эго сексуальная жизнь пары может процветать благодаря отрицанию бессознательных эдиповых запретов или заглаживанию бессознательного чувства вины страданиями партнеров. Видимо, свободное и приятное сексуальное взаимодействие может прикрывать деградацию эмоциональных отношений.
При тяжелой патологии Супер-Эго как идеализирующие, так и преследующие предвестники Супер-Эго противостоят интеграции Супер-Эго и стимулируют необузданное репроецирование ядра Супер-Эго на партнера, позволяющее одному или обоим партнерам выносить проявления противоречивых паттернов характера. Один партнер обвиняет, критикует и унижает другого и, посредством проективной идентификации, бессознательно провоцирует подобное поведение у другого. Такие проекции могут выражаться в защитном эмоциональном дистанцировании от партнера, развивающемся в течение месяцев или лет. Иногда пара просто “консервируется” в такой дистанцированности, которая усиливается с течением времени и в конце концов приводит к разрушению или расстройству любовных отношений.
Иногда такая отдаленность партнеров позволяет сохранить близость в некоторых сферах. Хроническое, но контролируемое отдаление препятствует близости пары и, соответственно, исключает обычные стабилизирующие перерывы в этой близости. Вторичное развитие может включать реактивную рационализацию агрессивного поведения каждого партнера по отношению к другому. Длительные фрустрации, стимулируемые обоими партнерами, в свою очередь, служат для рационализации поведения, еще более усиливающего фрустрацию и дистанцирование, — например, вступление во внебрачную связь.
———
Отто Ф.Кернберг